Если разделить эту сумму на 36 человек, подлежащих обязательному страхованию в Мосгордуме – это 35 депутатов и руководитель аппарата МГД – на каждого придется больше 25 млн рублей.

Эта сумма весьма внушительна не только сама по себе, но и в сравнении со страхованием жизни других госслужащих в Москве. Например, для целого ряда категорий сотрудников ГУВД также положена страховка. И в тендере на страхование жизни и здоровья сотрудников московской милиции («рядового и начальствующего состава», более конкретно на Петровке, 38 пояснить отказались), которых в любом случае значительно больше, чем 36 человек, значится сумма страховой премии всего в 1,5 раза больше, чем в тендере Мосгордумы. Стало быть, выплаты «в случае чего» столичным милиционерам будут не в пример меньше.

Вернемся к столичным парламентариям. Страховое возмещение может быть ими получено лично – при получении первой или второй группы инвалидности. При этом вторая группа инвалидности может даваться при наличии некоторых хронических заболеваний – например, остеохондроза, артритов – которые не являются редкостью для пожилых людей. Таким образом, некоторые из столичных парламентариев, особенно немолодые люди, могут совершенно законно получить эту выплату, не подвергаясь никаким дополнительным испытаниям для здоровья.

Впрочем, такую возможность пока что никто не использовал. «Честно говоря, я ничего не знаю об этой системе страхования», - признался «СП» депутат Николай Губенко, недавно перенесший обострение хронической болезни. По его мнению, такая система обязательного страхования является скорее формальностью.

Отметим, что в 2009 году, когда кризис в экономике вынудил правительство Москвы искать пути экономии, власти города рассматривали возможность отказаться от обязательной страховки или понизить ее суммы. Однако, как вспоминает глава фракции КПРФ в МГД Андрей Клычков, в конце концов, решено было этого не делать. «Впрочем, насколько я знаю, в бюджете Мосгордумы на следующий год предусмотрено сокращение страховых выплат и, соответственно, уменьшение суммы страховки депутатов», - отметил Клычков. Подчеркнем, что размер страховых премий по данному виду обязательного страхования определяется самими депутатами в рамках бюджета МГД.

Страхование жизни и здоровья не стоит путать с медицинским страхованием – полисы добровольного страхования, они же в просторечье «прикрепление к поликлинике», у депутатов МГД существуют отдельно от страховки жизни.

Хозяева и Рабы. Власть и Общество. Общественное мнение. Свобода слова. СМИ. Свобода митингов. Гражданское общество. Российский Общественный сайт. Архангельск. РОСА АрхСвобода

Интересно, что 25 млн рублей в качестве компенсации за гибель или увечье депутатов столичного парламента – это почти на порядок больше той величины, в какую оценивают свою жизнь «простые» россияне. По исследованиям «Росгосстраха», оценка жизни, то есть размер потенциального возмещения на случай гибели человека, составляет в среднем 3–4 млн рублей. В то время как в Европе и особенно в США жизнь ценят намного дороже – в среднем 500 тысяч евро в Европе и подчас по нескольку миллионов долларов в США.

Скорее всего, такая «низкая самооценка» рядовых россиян имеет прозаическую причину: при страховании жизни и здоровья страховая премия, по данным той же компании, составляет 1–3% суммы страховки. Это означает, что, если бы обычный россиянин оценил свою жизнь в «парламентские» 25 млн, ему пришлось бы ежегодно отдавать страховщикам от 250 до 750 (!) тысяч рублей. Для большинства наших соотечественников, живущих «на зарплату», это обременительная, если не сказать – непозволительная роскошь. Тогда как 3 миллиона выплаты – это 30 тысяч рублей в год, что уже многие могут себе позволить…
Так и получается, что цена жизни рядового россиянина, оплачивающего страховку из своего кармана или не оплачивающего ее вовсе, примерно в 8 – 10 раз ниже цены жизни статусного государственного служащего – депутата или чиновника.


Эти почти сословные привилегии, что интересно, имеют параллели в древнейших сводах русских законов. Так, известная «Русская правда» Ярослава Мудрого предусматривает градации в вирах - денежных компенсациях, которые тогда присуждались виновным в убийствах и телесных повреждениях. Вира была троякая: двойная в 80 гривен кун за убийство «княжего мужа» или члена старшей княжеской дружины, простая в 40 гривен за убийство простого свободного человека, половинная или полувирье в 20 гривен за убийство женщины и тяжкие увечья, за отсечение руки, ноги, носа, за порчу глаза.
Подобная разница в оценке жизни - только более отчетливая, в уже упомянутые 8–10 раз - сейчас прослеживается и в случаях реальной гибели людей в катастрофах. Из важных персон, погибших за последние годы, можно вспомнить генерала Геннадия Трошева – он погиб при крушении лайнера в аэропорту Перми. Компенсация родственникам погибшего от авиакомпании и страховщиков составила 16,329 млн рублей, эта сумма была разделена между матерью генерала, его двумя дочерьми и двумя сестрами.
При этом семьям «рядовых» погибших в этом же крушении выплаты составили около 2 млн рублей, то есть в восемь раз меньше. По мнению работавшего с семьями погибших адвоката Игоря Трунова, суд при определении размера компенсации должен руководствоваться Конвенцией о международной гражданской авиации, поскольку тот рейс был международным. В соответствии с конвенцией, минимальный размер ответственности составляет 250 тысяч специальных прав заимствования, то есть около 11,5 млн руб – столько, по мнению юриста, и должны были выплатить авиаторы и страховщики. Однако на тот момент ограничились суммами, близкими к «реальной оценке» рядовыми россиянами своих жизней.
Примерно то же произошло и с жертвами и пострадавшими в других знаковых катастрофах последнего времени. Суммы от 1 до 2 млн рублей получили родственники погибших в «Хромой лошади» и «Невском экспрессе» в конце 2009 года, а также шахтеров «Распадской» и сотрудников Саяно-Шушенской ГЭС.
Интересно, что, при наблюдаемом дисбалансе между выплатами за гибель рядовых россиян и чиновников, общий размер этих выплат неуклонно растет – вместе с инфляцией, а порой и превышая ее. Так, еще 8–10 лет назад в делах о массовой гибели людей (теракты на улице Гурьянова в Москве в 1999-м, «Норд-Ост» в 2002-м) фигурировали совсем другие суммы. Так, в случае «Норд-Оста» шла речь о 150 тысячах рублей, и при этом компенсации приходится мучительно «выбивать» посредством суда; тяжбы не закончены и по сей день.
Подводя итог, можно сказать, что в целом размер выплат пострадавшим в катастрофах и родственникам погибших растет. Но выравнивания между компенсациями рядовым россиянам и статусным персонам не происходит. Эта величина «сословной привилегии» - 10-кратное превышение цены жизни чиновника или депутата над жизнями всех остальных – остается неизменной.
Что же касается тех случаев, когда госслужащий сам явился виновником убийства или увечья – всё еще печальней. Здесь «простолюдину» пока что рассчитывать на компенсацию и вовсе не приходится. Например, компенсации за убийства, совершенные печально знаменитым майором милиции Евсюковым весной 2009 года, до сих пор не выделены – идут суды, и государство пока что успешно доказывает: за убийство рядового россиянина «княжьи люди» платить не обязаны.