В поисках самоопределения российская оппозиция испытывает границы допустимого("The New York Times", США)
Эллен Барри
В течение нескольких дней в этом месяце политическая общественность Москвы завороженно наблюдала за невиданным зрелищем: лидер оппозиционной партии критиковал премьер-министра Владимира Путина.
И не абы кто, а Сергей Миронов, чья карьера в оппозиции отличалось беззаветной преданностью Путину. В 2004 году, баллотируясь в президенты вместе с Путиным, он заявлял, что выставил свою кандидатуру потому что, когда в борьбу вступает лидер, в которого вы верите, нельзя стоять в стороне - вы обязаны ему соответствовать. Еще через два года он обещал, что его новая партия «Справедливая Россия» будет «следовать курсу президента Владимира Путина и не позволит отклониться от него после ухода Путина с поста».
Некоторые наблюдатели давно списали «Справедливую Россию» со счетов, как «карманную организацию», созданную с целью имитировать несуществующую политическую конкуренцию. Поэтому для всех стало сюрпризом, когда Миронов, которого Путин назначил спикером Совета Федерации, в ходе телешоу Владимира Познера заявил, что «информация о том, что мы, и лично я, во всем поддерживаем Владимира Путина, давно устарела», - заметив, что члены партии «категорически не согласны с бюджетом Путина». Познер был захвачен врасплох: «В такой ситуации никто никогда не говорил о Путине ничего негативного», - заметил он позднее, с неподдельным интересом следя за тем, вырежет ли официальное руководство контролируемого государством Первого канала это замечание перед трансляцией передачи по московскому телевидению. Не вырезали.
На протяжении шести дней Миронов удивлял общественность, отстаивая свое право критиковать Владимира Путина, а официальные представители правящей партии «Единой Россия» грозили ему потерей поста за такую демонстративную неблагодарность. Эта возня закончилась публичным примирением между пропутинскими партиями, и в политическом космосе снова установился парад планет. Однако в непредсказуемости нынешнего политического сезона в России в воздухе повис вопрос: могла бы послушная, зависимая оппозиция при удачном стечении обстоятельств превратиться в реальную силу?
Главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков, нередко выступающей с критическими замечаниями в адрес правительства, муссирует эту тему еще с октября. Именно тогда три партии меньшинства, в том числе и партия Миронова, вышли из Государственной Думы в знак протеста против предполагаемой фальсификации результатов выборов «Единой Россией». Нарушили ли они границы дозволенного инакомыслия? Да. Двигала ли ими любовь к демократии? Едва ли.
«Они чувствуют риск своего исчезновения с политической сцены, - заявил Ремчуков. – Это яростная борьба за выживание. Это не не имеет ничего общего с реальной оппозицией Кремлю».
В интервью Миронов высказывался весьма оптимистично в отношении своих замечаний о Путине. Он заметил, что распри с «Единой Россией» увеличили поток корреспонденции от его сторонников больше, чем любой другой его поступок. До выборов в восьми регионах, пораженных кризисом, остается еще несколько недель, и Сергей Миронов явно надеется нащупать точки недовольства нынешней властью. Протестные выступления в Калининграде он называет «настоящим народным возмущением».
По словам Миронова, гнев народа направлен на «Единую Россию». Он считает, что правящая партия переняла монополистическое высокомерие у советской коммунистической партии, «прекратившей существование вместе с крахом великого государства». В период межпартийных распрей он заявил: «У меня было чувство, что если бы им позволили, они бы меня пристрелили. Так притворяться невозможно, их просто трясло, они ненавидели меня, осыпали всяческой бранью».
«Откуда это? – задает он вопрос. – Это ненависть к человеку, который позволяет себе думать и говорить им что-то поперек. Но ведь это право каждой личности. Мы живем в свободной и демократической стране».
Впрочем, критика Мироновым Путина не очень-то распространяется. Стремясь покончить с междоусобными сражениями с «Единой Россией», он подписал соглашение, в котором обещал не составлять оппозиции Путину и президенту Дмитрию Медведеву по основным политическим вопросам. В своем интервью он с нескрываемым восхищением цитирует премьер-министра, говорит, что Путин - «гений, не побоюсь этого слова», потому что сохранил независимость от «Единой России».
«Бюрократический рабочий орган сегодня может выполнять необходимые для премьер-министра функции, - говорит Миронов. – Но взгляды и задачи премьер-министра могут измениться, или еще что-то произойдет, и потребность в этом приводном ремне отпадет».
Суровая реальность состоит в том, что «Справедливая Россия», задуманная своими основателями как левая альтернатива «Единой России», никогда не добивалась у избирателей большой популярности, а ныне и вовсе рискует не набрать необходимые 7% голосов, обеспечивающие представительство в российском парламенте. Сейчас «Справедливой России» могло бы помочь более четкое определения себя как оппозиции, особенно на фоне призывов президента Медведева к расширению политической конкуренции в регионах.
Лидер либеральной партии «Яблоко» Сергей Митрохин высмеял идею, что «политическая структура, созданная самими властями», способна служить противовесом официальной власти. Его собственная партия в последнее десятилетие скатилась на политическую обочину и почти исчезла из политического ландшафта. На прошлой неделе она была отстранена от участия в выборах, которые состоятся 14 марта, в двух из восьми регионов - после того, как местные избирательные комиссии забраковали собранные подписи.
Партия господина Миронова, говорит Митрохин, «возможно, в какой-то степени отражает общественный дух протеста. Но только с целью нейтрализовать его, способствуя, в конечном итоге, усилению контроля со стороны правящей группировки».
Редактор «Независимой газеты» г-н Ремчуков тоже смотрит на этот спектакль с известной дозой скепсиса. В редакционной статье на прошлой неделе он советовал Медведеву дать больше возможностей партиям «реальной оппозиции», сейчас не имеющим доступа к средствам массовой информации и общественной жизни и вынужденных организовывать незаконные уличные сборища, потому что это для них единственная возможность заявить о себе.
Но даже эгоистический по своей природе политический интерес таких партийцев, как Миронов, несет с собой неуловимую угрозу системе. Каждый раз, когда заметная фигура выбивается из строя, как в этой короткой перепалке после октябрьских выборов, свобода еще немного укрепляет свои позиции.
«Люди в конце концов начинают думать то, что говорят, - делится Ремчуков своими мыслями. – Страхи живут себе и живут на кухнях, а потом кто-то высказывает их вслух», критикуя «Единую Россию» или влиятельного мэра Москвы, - и народ начинает что-то понимать: «смотри-ка, да по ним тюрьма плачет». И такие вот мелочи подтачивают изнутри эти жесткие структуры».
«Для России это полезно, - продолжает он. – И если это не происходит нормальным образом – так пускай хотя бы так».
В поисках самоопределения российская оппозиция испытывает границы допустимого
